Combustible Edison “The impossible World” (1998, Sub Pop Records)

August 7, 2004

Продолжаем музобзоры:

Пьяный Пушкин
Дичь. Полная дичь. Элементы танца на костях великих – пятидесятые, бар, кадиллак, свет в глаза, индийский чай тот самый, секс на матрасе в коммуналке студента Иванопуло, много косметики, очень много косметики. Нереально, подкрашивает действительность в лиловый, в попсовый розовый, а кругом – темнота ранних сумерек Оклахомы. Здесь все не так, как будто и не здесь. Здесь все – крашеные блондинки, у них декольте, у них варьете, у них браунинг в пеньюаре. Здесь не ходят, здесь парят, передвигаются все плавнее, плавнее, пока алкоголь не зальет им глаза до самых виниловых скрипов.

Давайте возьмем старое, сделаем ему лоборемикс, добавим влюбленный голос женщины, что знает толк в извращениях и вечной любви до гроба. Закрутим, завертим, смешаем видимое и кажущееся, застрелимся из браунинга в пеньюаре и осыпем все конфетти. У меня были девяностые, а нулевые как-то за эпоху считать не хочется. Хочется назад, к времени зачатия родителей в бедных советстких и свежих хрущевках, когда такой музыки не было. Ее не было никогда, но корнями она уходит лет на 40-50 против часовой по причине ностальгии.

Бурная радость по прошедшим временам. Самое идиотское – всегда самое лучшее воспоминание. Самое идиотское – в молодости. Это то, что у меня сейчас, а я смотрю на это как на “тогда” и знаю, что “тогда” было хорошо. Надо почаще сходить с ума, чтобы этот мир показался нормальным. Или хотя бы поставить этот диск, который начинается со звуков закончившейся пластинки, а название первого трека ответит за последующие яркие краски. Утопия. Там где нас никогда нет.