Музыка / Enigma

October 15, 2004

Мне 22. В своем каком-никаком жизненном опыте я могу располагать только этой цифрой и, если понадобится покопаться в прошлом, то вычесть нужную цифру – минус 1, минус 2, минус 5. Вот “минус 5” пока был наиболее взбалмошным периодом, когда мою неоперившуюся душонку терзали мысли и ощущения из типового списка “девочки, самоутверждение, пиво, сигареты, музыка”. И всё со всем прекрасно сочеталось, не вписывались только мысли о будущем (действительно казалось, что все точно так будет и дальше). А уж моментов, когда у меня внутри взрывалась эмоциональная бомба… Сколько их было, и ведь на пустом месте – сейчас уже так не получится, надо чтобы щепотка внешнего проникла… В такие моменты с одной стороны хочешь забиться в уголок со своей ценностью-чуством, а с другой – мощным потоком впитываешь в себя абсолютно все, что есть вокруг. Разговоры, наезды, события… И, что самое главное, звук…

Влюбленность делает человека глупым и нерациональным. Об этом, кажется, я вчера говорил с одним ЖЖ-юзером. Да, действительно так. Это чувство стоит отдельно от якобы истинных общественных ценностей. Работай, выполняй план, учись, потребляй, но не люби. Зачем, потреблять можно и без этого… Хорошо, женись, рожай детей, стирай пеленки, строй социальную ячейку. Любить при этом тоже не обязательно – ну, никто ж не требует, за исключением неуверенных в себе особ женского пола? Но нерациональность проявляется даже не в этом, хотя да, было… Не появлялся на работе, пропадал на два три дня. Потому что плохо было, или наоборот. Влюбленность, та самая, нерациональная, меняет принципы и мировоззрение. Если их нет, то легче, менять особо нечего. Тогда беремся за принципы и мировоззрения помельче. Музыкальные пристрастия, например.

Что я слушал? Ооо, что я только не слушал. Танцевальную полупопсу, группу Hi-Fi (Я прошуу, забери меня мам-ма… ужас), А-Студио… Кино (Группа крови, сами знаете на чем)… Старательно закреплял плеером в ушах моменты своего счастья или несчастья. Шел по плачущей весенним льдом плохо освещенной провинциальной улице и внимал потоку времени, который нес меня непонятно куда… Хотелось слушать только то, что било обухом по голове, как и вся эта жизнь. Это уже потом, совсем недавно, я дошел до Диззи Гиллеспи и Алана Парсонса. Почему до них? Да потому что музыка эта созерцательная. Она дополняет жизнь, а не заменяет ее мысленным битьем о дверной косяк.

А вот до Энигмы я дошел сам. Услышал случайно на тогдашнем первом и единственном музыкальном радио (а какая была вещь – музыка, причем нормальная, без рекламы… потом появилась: “шлакоблоки с доставкой недорого”). По сути говоря, музыка… Ну какая в ней соль? Это как женский роман или детектив – нажимает на первобытные кнопочки человека, на эротику да на насилие. А тут – заранее продуманная романтика. Пианинко там, задумчивая электронная обработочка, женский голос. Все это мало вмешивается в сознание, но создает атмосферу. Потому можно пригласить ее, выключить свет… Включить The Cross of Changes. И что? Да ничего, маленькие еще были… Разговаривали, много молчали. О чем? Да не помню, хоть убей. Ничего особенного. Хрущевка, свечка за 1000 неденоминированных рублей, пустые разговоры и пустая музыка. Даже если б этого всего не было, это можно было бы придумать.

И придумывал. Лежал один под светом самодельного зеленого фонаря, в загадочной атмосфере искаженного цвета, слушал тихо-тихо MCMXC a. D. и представлял, как я, а как она, а как мы, а как я её… И как там было все эмоционально полно, и потрясающе гармонично! И тело, и дух. Она рыдала у меня на плече по какому-нибудь поводу, а я, рыцарь без страха и с зарплатой, ее успокаивал всеми возможными способами. Картинка вымышленного счастья. Такая разбивается о быт вдребезги от первых серьезных отношений, и остается пустота, а музыка твоей молодости вызывает боль. Боль от того, что иллюзорный юношеский мир, которого никто так и не увидел кроме тебя (да и ты тоже), он исчез и существует только в тщательно вытираемых временем воспоминаниях.

И хочешь вернуться. Слушаешь, может быть, больше серьезной музыки, но иногда тянешь за ниточку воспоминаний, распутываешь и понимаешь что-то новое для себя. А еще… Еще под эту музыку готовились к сессии. Не знаю почему, но факт. Общежитие, суровые 19-летние мужики, формулы, очаковские сиськи… А ты лежишь или сидишь, склонившись над обессмыслевшейся тетрадкой, и думаешь о том… О чем? Ночь, свет от магнитолы на приборной панели российского автопрома, глубокомысленное молчание, тишина деревенской ночи. И эмоции, эмоции… Я их сам себе придумал.