#stokasset – 1993 год

May 26, 2019

Президент страны расстреливает здание парламента с находящимися внутри парламентариями из танка. Толпа штурмует телецентр, в нее откуда-то стреляют, грузовиками выбивают стеклянные двери. У народа спрашивают, доверяет ли он верховной власти, и по радио Пугачева поет, как надо правильно отвечать. Что вообще происходит?

Хорошо мне еще было мало лет, и я это воспринимал как естественный элемент пейзажа, как свалку бетонных блоков возле трансформатора у дома. А взрослым было каково? И не то, чтобы какие-то выводы из этого можно было сделать, просто градус бреда по-разному передавался сверху вниз, у кого-то отзываясь пустым энтузиазмом, у кого-то – ненужной пьяной тоской. Мир рушился, а люди все равно пытались в нем жить по-старинке. А как еще?

Приятным впечатлением года стала поездка в Москву. Впервые на поезде, а не на машине, на верхней полке плацкарта: я всю ночь смотрел в окно, на платформы, и фонари, и темную российскую глушь. Разошлись родители, а первое в городе провинциальное радио вдруг на пару месяцев перестало ловиться на мой двухкассетник. Я строил из проволоки гигантскую антенну размером с комнату, пытаясь восстановить радиоприём и разбившийся семейный уют. Мир вокруг меня стремительно становился недобрым. Помогал только кассетный плеер: заткнешь музыкой уши и вроде как немного полегче.

В США закончили транслировать сериал “Санта-Барбара”, а у нас начали: я кажется даже помню, как мы смотрели первую (на самом деле 217-ю) серию на черно-белом “Рекорде”. Сериал показали не с начала, и без конца, хотя узнал я об этом намного позже. Вроде и не жалко, но чувствуется все же некий обидный обман. Курс доллара в 1993 году впервые превысит отметку в 1000 рублей, но там не остановится. До деноминации 1997 года и дефолта 1998 года привычным курсом будет 6000 (потом просто шесть) рублей за доллар. Курс знали все: половина ценников была то ли в условных единицах, то ли просто в валюте. Ситуацию упрощал тот факт, что товары с такими ценниками было совершенно невозможно купить.

Застрелен Пабло Эскобар. И ладно, не до него было. Девяностые – моя юность, которая дается один раз, и это было хорошее время. Но такое тоже было: ощущение обмана, неуверенности, непонимания происходящего вокруг. Глобальные события по телевизору накладывались на маленькие катаклизмы отдельных людей, и местами было совсем неуютно. Началась эпоха темноты, буквальной, когда несколько лет подряд освещения в городе ночью не было, только на крышах девятиэтажек стояли здоровенные прожекторы, высвечивая на моем потолке тревожный рисунок липовых веток.

Эти времена не надо оправдывать, потому что оправдывать можно ради достижения какой-то цели. Однозначно осуждать тоже не получится – это все равно как вычеркнуть большой и важный кусок твоей жизни, объявить его неправильным и постараться забыть. Сначала ты пытаешься понять, почему судьба поступает с собой неправильно, потом подрастаешь, и сам творишь несусветную фигню. И чем дальше, тем сложнее разобраться – зачем они так со мной? А я с ними зачем? Да просто так, без причины.

Подборка песен за 1993 год – это как будто мои увлечения засунули в Белый Дом и расстреляли из танка. Нирвана и Ace Of Base, Radiohead и АукцЫон. Шикарный концерт ДДТ, в котором кто-то во все горло орет “открылся у нас новый бааааааанк”. В 1993 году я окончательно прощаюсь с легендами наивных восьмидесятых: Duran Duran и Tears For Fears выпускают по альбому с классными хитами, но окончательно исчезают с горизонта. В Великобритании пышным цветом цветет электронная танцевальная музыка для умных, хотя в свои 11 лет я о ней еще не знаю. Зато Haddaway – What Is Love играет из всех утюгов, и мы всей страной повторяем за ними хором: Baby Don’t Hurt Me. Don’t Hurt Me. No more.

Выложено на Play Music, и в этот раз я решил попробовать сделать плейлист в YouTube – он бесплатный. Следующий год – 94-й, и это сложный год. 94-96 – темные времена, там что-то происходило, но конкретно, до даты я эти события не могу отследить. Все слиплось в единый модуль взросления.